От автора: Сегодня я хочу вам рассказать полностью правдивую историю амурчанки (с разрешения и с некой миссией, которой мы поделимся позже). Этот рассказ о том, как через 30 лет, после начала этой истории, молодой девушке был постелен диагноз – биполярное расстройство личности и о том, как она с ним живет или пытается выжить И, вам, читатели, судить о том, как рождается БАР.

Много в разнообразных источниках написано о биполярном расстройстве личн ости. Так Википедия определяет Биполя́рное аффекти́вное расстройство  — эндогенное психическое расстройство, проявляющееся в виде аффективных состояний — маниакальных (или гипоманиакальных) и депрессивных, а иногда и смешанных состояний, при которых у больного наблюдаются быстрая смена симптомов мании (гипомании) и депрессии либо симптомы депрессии и мании одновремен но.
Прич ины и механизм развития биполярного аффективного расстройства полностью пока не ясны, хотя в последнее время в этой области появились существенные новые данные, в первую очередь о характере наследования склонности к заболеванию и о его нейрохимии, так, кроме, генетической предрасположенности, ученые выделяют еще и психосоциальные факторы, например, неправильное воспитание: жестокость, отсутствие внимания и теплоты в семье, несправедливость  детские психологические травмы, серьезные заболевания.

Она не помнит счастливого детства, её даже передёргивает, когда об этом спрашиваешь, передёргивает всем телом, словно миллион маленьких монстриков начинают ее подкусывать изнутри. Она не помнит, чтобы ее любили – условно, безусловно – никак! Относительно благополучная семья, занятие танцами, достаточно успешная учеба в школе. Но ни секунды у нее не было счастья. Хотя, было одно – однажды она почувствовала себя в безопасности, в каком-то уютном коконе, когда  в  гости на пару дней приехал двоюродный дедушка, тогда не произошло ничего особенного – совместные ужины, но что-то внутри танцевало. Больше о теплоте из детства она помнит мало или практически ничего. В детском саду  ее ударила воспитательница, часто она стояла в темной комнате в знак наказания, а вот за что именно, наша героиня не помнит. Вы не подумайте, что это история 60-х годов, это наши  90-е годы.    В  детском саду она хотела танцевать с мальчиками на праздниках, но ее никогда воспитатели не выбирали, она отсиживалась на стульчике, а в день представления перед родителями ей очень хотелось блеснуть, но ей не отводили роли, а родители, практически никогда не приходили. Назовем  героиню просто Ч.

Потом Ч. пошла  школу и начала заниматься танцами.  В это время и пришли внутренние монстрики, а самый первый  - тревога. Постоянная тревога, каждую секунду, Ч. отмечает, что тревога стала ее постоянным спутником жизни. Любой смешок – обязательно был на ее счет. Мимолетный окрик учителя – превращал день в сущий ад. Быть   в группе одноклассников  начал вызывать другого монстрика – страх. Ей было страшно общаться, одеться не так как все.  В результате – погрызенные ручки, ногти.  В классе ее прозвали – кротом, с ней мало кто дружил, а эту дружбу необходимо было часто покупать чем-то – жвачками, резиночками. В начальной школе учитель не видел  в ней ресурсов. Многих ребятишек отпускали раньше на летние каникулы, а «неудачников», так их звали товарищи по классу – оставляли учиться до конца мая. А еще танцы – она никогда не получала больше чем 3 балла, хотя была уверена, что выполнила не хуже всех. Однажды, она даже попыталась отстоять свою точку зрения и ей педагоги поставили «3+», нет, не «4-»,  а именно «3+». Три монстрика прочно укрепились у девочки – тревога, страх, чувство неполноценности. Она плакала  в автобусе пока ехала домой, рассказала родителям, но не получила тепла и поддержки. Девочке было  9 лет.
ceee0e1bb0c7a228f7b2213eb4841e1f.jpg
Примерно в  этом же возрасте она начала проверять, закрыты ли окна, каждый вечер, часто, даже проснувшись ночью – она бежала по холодному полу в  темные комнаты, чтобы удостовериться, что окна закрыты на засов. Для чего? Ч. до сих пор не знает. Бывало, она просила проверить родителей перед сном, но как только родители уходили спать, ей было очень важно перепроверить еще раз. Однажды, она, дернув ручку окна,  распахнула его – родители так и не закрыли окно. Тогда она поняла, что  им нельзя доверять.  Так, еще до 14 лет, она проверяла окна  дома. И это не беспокоило родителей. Где-то  10- 11 лет Ч. решила, что родители хотят ее убить. Отравить газом. Теперь у нее была еще одна миссия – спасти себя и брата от удушься. Миссия была сложнее – родители могли встать ночью. Пришлось вечерами проверять окна и газовый баллон в  кухне.  Но и еще спать более чутко, чтобы слышать скрип, открывающийся двери.
223baf8d94bfdff6d0cb303b0ae61eb4.jpg
Вот так наша маленькая Ч. приобрела ряд психиатрических диагнозов (доподлено мы этого не знаем, предпололаем) – которые ей так и не были поставлены, поскольку, «родители же не знали как правильно воспитывать», девочка и дальше продолжила расти со своими монстриками, которые  взрослели и крепчали.   В 12 лет Ч. перестала показывать лицо, ходила сгорбившись, обязательно закрыв лицо волосами.  Но вот  школе – некоторые учителя заметили, что у нее есть способности по многим предметам, это раздражало  многих одноклассников. Хотя это привело ее к общению с девочками, которые тоже старались учиться. Но постоянная тревога, недосыпы – не давали Ч. учиться  полную меру. Все, что схватила  школе – то и поняла, это было достаточно на «4» и «5».
В 13 лет – она решила, что беременная, хотя никогда не имела никаких интимных отношений с мальчиками, просто это идея однажды возникла в ее голое  на ближайший год.   С кем-то обсудить это она не могла. Где-то в это же примерно время на полгода она просто перестала говорить. Она приходила со школы и ложилась спать, обычно это было   3 часа дня, спала до утра или просто лежала лицом к стенке. К тому времени она забросила танцы. Дома она совершенно не говорила, «влюбилась», так это интерпретировали родители. Родители никогда с ней не говорили о чем-то важном, «только о бытовухе, уборке». Их коронной фразой было: «У нас не было то, что есть у вас с братом есть, живите и радуйтесь». Вот и жила Ч. (продолжение следует, обязательно)